| на станции Айфорд
|
| Полковник:
| – Мистер Виктор Хэдерли?
|
| Хэдерли:
| – Да.
|
| Полковник:
| – Инженер-гидравлик?
|
| Хэдерли:
| – Да.
|
| Полковник:
| – Полковник Лизандер Старк. Благодарю вас за то, что вы так быстро откликнулись на мою просьбу. Вас рекомендовали как человека не только опытного, но и скромного, умеющего хранить тайну.
|
| Хэдерли:
| – Кто же дал мне такую лестную характеристику?
|
| Полковник:
| – Я пока предпочитаю умолчать об этом. Я хочу поручить вам одну работу, но при этом должна сохраняться полная тайна. Полная тайна, понятно?
|
| Хэдерли:
| – Если я дам слово хранить тайну – можете быть уверены, я его не нарушу.
|
| Полковник:
| – Вас устроит 50 гиней за одну ночь работы?
|
| Хэдерли:
| – Вполне.
|
| Полковник:
| – Я сказал «за одну ночь», хотя правильнее было бы сказать «за один час». Просто нам нужно ваше мнение по поводу гидравлического пресса, который вышел из строя. И если вы нам подскажете, в чём дело, то мы сумеем сами устранить неполадку.
|
| в автомобиле
|
| Полковник:
| – Наш дом находится в стороне от железной дороги. От Айфорда до него 7 миль.
|
| Хэдерли:
| – На обратный поезд я уже не успею? Видимо, мне придётся провести ночь у вас?
|
| Полковник:
| – Да. Вот именно за неудобство мы вам и платим. Никому не известному молодому человеку, сумму, за которую могли бы получить совет самых крупных специалистов.
|
| Хэдерли:
| – Сумма большая. Однако мне хотелось бы более чётко представить, что именно от меня требуется.
|
| Полковник:
| – Я полагаю, вам известно, что сукновальная глина – очень ценное сырьё, и залежи её встречаются в Англии в одном-двух местах.
|
| Хэдерли:
| – Я слышал об этом.
|
| Полковник:
| – Некоторое время назад я купил небольшой участок земли, на котором обнаружил пласт такой глины. Он составляет лишь небольшую перемычку, соединяющую два очень мощных пласта справа и слева, расположенных на участках соседей. Я с двумя приятелями решил разрабатывать собственный небольшой пласт с тем, чтобы заработать деньги, а впоследствии купить землю у соседей. Мы ревностно храним наш секрет, и если станет известно, что к нам приезжал инженер-гидравлик, то начнутся расспросы и тогда – прощай, соседские поля, а вместе с ними и наши планы. Надеюсь, теперь всё ясно.
|
| Хэдерли:
| – Единственное, что мне не совсем ясно, это зачем вам гидравлический пресс. Сукновальную глину, насколько я знаю, вычерпывают, как песок из карьера.
|
| Полковник:
| – Вы правы. Но у нас свои методы работы. Для того, чтобы соседи ничего не заметили, мы прессуем глину в кирпичи.
|
| в доме полковника
|
| Эльза:
| – Aufs neue? Du hast es mir versprochen!
|
| Полковник:
| – Das ist nun deine Sache. Будьте добры подождать несколько минут здесь. Я постараюсь не задерживать вас.
|
| Эльза:
| – Вы и я здесь чужие. Я уйду и вам здесь терять нечего. Не медлите, уходите отсюда, пока не поздно. Выходите в эту дверь. Во имя неба, уходите, пока не поздно! Эх!
|
| Полковник:
| – Пора перейти к делу. Мистер Фергюсон, мой секретарь и управляющий. Сейчас мы вам покажем пресс. Он находится в доме.
|
| Хэдерли:
| – А разве залежи сукновальной глины здесь, в доме?
|
| Фергюсон:
| – Нет-нет. Мы только прессуем её здесь.
|
| Полковник:
| – Нам нужно, чтобы вы осмотрели машину и сказали, в чём неисправность. Прошу. Фергюсон, возьмите лампу.
|
| Фергюсон:
| – Я нахожусь внутри гидравлического пресса. Потолок этой камеры – рабочая поверхность поршня, которая с силой, равной весу нескольких тонн, давит на металлический пол.
|
| Полковник:
| – Дорогой Фергюсон, я думаю, мистер Хэдерли знаком с механикой гидравлических прессов. Пресс в рабочем состоянии, но что-то заедает и это мешает развивать ему полную мощность.
|
| Хэдерли:
| – В боковом цилиндре имелась небольшая утечка. Вот эта резиновая прокладка потеряла эластичность.
|
| Полковник:
| – Из-за такой небольшой прокладки?
|
| Хэдерли:
| – Да. Но это послужило причиной падения мощности.
|
| Фергюсон:
| – А как это можно устранить?
|
| Хэдерли:
| – Ну, можно выслать новую из Лондона. Надо заменить прокладку.
|
| Полковник:
| – Что вы делаете?
|
| Хэдерли:
| – Любуюсь вашей сукновальной глиной. Я думаю, я мог бы дать вам лучший совет, если бы знал истинное назначение этого пресса.
|
| Полковник:
| – Ну что ж... Сейчас вы узнаете истинное назначение.
|
| Хэдерли:
| – Эй! Полковник! Выпустите меня. Я клянусь вам, что никому не скажу ни слова. Полковник! Я ничего не видел! А-а-а... Я умоляю вас! Полковник! Вы меня не поняли! Э, эй! Полковник, выпустите меня! Полковник, выпустите!
|
|
|
| Эльза:
| – Идёмте. Они сейчас будут здесь. Они увидят, что вас там нет. О, драгоценное время, идёмте. Быстрее, быстрее. Сюда, скорее, скорее. Вот окно. Оно высоко. Но это ваша последняя возможность. Вы можете спрыгнуть.
|
| Полковник:
| – Elsa! Elsa!! Elsa!!!
|
| Эльза:
| – Fritz! Fritz! Erinner dich an dein Versprechen vom letzten Mal.
|
| Полковник:
| – Bist du verrueckt geworden?!
|
| Эльза:
| – Du hast gesagt, dass sich das nicht wiederholen wird!
|
| Полковник:
| – Bist du verrueckt geworden?! Bist du verrueckt geworden, Elsa?!
|
| Эльза:
| – Nein! Nein!
|
| Полковник:
| – Du bringst uns um!
|
| Эльза:
| – Er wird schweigen!
|
| Полковник:
| – Er hat zu viel gesehen!
|
| Эльза:
| – Nein!
|
| Полковник:
| – Lass mich!
|
| Эльза:
| – Nein!
|
| Полковник:
| – Lass mich!
|
| Эльза:
| – Nein!
|
| Хэдерли:
| – А-а-а! А-а-а!
|
| у дверей дома Ватсона
|
| Служащий:
| – Доброе утро, миссис Ватсон.
|
| Миссис Ватсон:
| – Доброе утро.
|
| Служащий:
| – Привёл к доктору пострадавшего пассажира.
|
| Миссис Ватсон:
| – Доброе утро.
|
| Хэдерли:
| – Здравствуйте.
|
| Миссис Ватсон:
| – Проходите, пожалуйста.
|
| Хэдерли:
| – Спасибо.
Всего доброго.
|
| Миссис Ватсон:
| – Пойдёмте.
|
| Служащий:
| – Всего доброго.
|
| Хэдерли:
| – До свидания. Спасибо вам.
|
| Миссис Ватсон:
| – До свидания. Джон! Джон! Джон! Джон, к тебе пациент!
|
| в загородном доме Холмса
|
| Ватсон:
| – Мы не виделись после вашего возвращения из путешествия по Америке?
|
| Холмс:
| – Совершенно верно. Ватсон!
|
| Ватсон:
| – Чёрт возьми, Холмс! Я никак не могу привыкнуть к вашей американской бородке.
|
| Холмс:
| – А я, друг мой, не могу привыкнуть, что телеграмма о вашем приезде приходит за полчаса до вашего появления. Никак не успеваешь подготовиться к встрече дорогого гостя. И потом, не могу понять, кого винить? Медлительность почты или скорость вашей адской машины? Проходите. Расслабьтесь, друг мой, после дороги, особенно если перед дорогой вы посещали турецкие бани.
|
| Ватсон:
| – Да, у меня разыгрался ревматизм. А турецкие бани – как раз то, что мы, медики... Но чёрт возьми! Как вы узнали?
|
| Холмс:
| – Элементарно, Ватсон. Вы обычно завязываете ботинки простым узлом. А сегодня у вас какой-то двойной сложный узел, совсем не похожий на ваш. Прошу. Вот я и подумал: вы снимали ботинки, и кто-то вам их завязывал. Супруга ваша исключается, сапожник тоже – ботинки новые. Остаётся служитель в банях.
|
| Ватсон:
| – Да, Холмс, я хотел вам рассказать историю, которую мне поведал один мой пациент.
|
| Холмс:
| – Извините. Придётся мне, Ватсон, ненадолго вас оставить. Приехал мой сосед, мистер фон Борк, он обычно покупает у меня мёд.
|
|
|
| Холмс:
| – Сколько же вам медку захотелось?
|
| Фон Борк:
| – Два килограмма. Радиатор, который вы достали мне в прошлый раз, прекрасно подошёл.
|
| Холмс:
| – Так-так...
|
| Фон Борк:
| – Теперь мне нужен насос для масла и фильтры.
|
| Холмс:
| – А, для этого придётся тащиться в Лондон. Я уже вызвал оттуда своего старого дружка на таратайке.
|
| Фон Борк:
| – Он тоже механик?
|
| Холмс:
| – Ну ещё бы.
|
| Фон Борк:
| – У него своя машина?
|
| Холмс:
| – Я же сказал – таратайка. На двух колесах. Вот ваш мёд.
|
| Фон Борк:
| – Сколько?
|
| Холмс:
| – Пустяки, мистер.
|
| Фон Борк:
| – Ну всё же?
|
| Холмс:
| – Три шиллинга и ни пенса больше.
|
| Фон Борк:
| – Минутку. Кажется, у меня только бумажные.
Впрочем, вот две монеты.
|
| Холмс:
| – Достаточно.
|
| Фон Борк:
| – Нет, постойте – вот и третья. Мы в расчёте.
|
|
|
| Ватсон:
| – А почему вы меня представили механиком?
|
| Холмс:
| – Если представить вас как доктора Ватсона, конца не будет расспросам. Ведь популярность ваших рассказов растёт, дорогой друг. Тогда и мне придётся представиться настоящим именем. А я предпочитаю, чтобы меня здесь принимали за одинокого пчеловода-любителя.
|
| Ватсон:
| – А при чём здесь насос и фильтры?
|
| Холмс:
| – Ну, это просто обязанности хорошего соседа. Кстати, Ватсон. Вы не видели никогда фальшивого шиллинга? Он у фон Борка был последним.
|
| Ватсон:
| – А почему же вы его не вернули?
|
| Холмс:
| – Ну зачем расстраивать хорошего человека!
|
| Ватсон:
| – Хм, какая красивая и изящная вещь. Ничем не отличается от изделий монетного двора Его Величества Георга Пятого.
|
| Холмс:
| – Да, кроме одного – фальшивка.
|
| Ватсон:
| – Эх... Как жаль, Холмс, что вы забросили на произвол судьбы лондонский преступный мир, полностью перепоручив его Скотленд-Ярду. Кстати, вы знаете, Лестрейд ушёл на пенсию.
|
| Холмс:
| – Да, я слышал.
|
| Ватсон:
| – Так вот, история, которую мне поведал мой пациент, э-э-э... молодой и симпатичный инженер-гидравлик, который лишился большого пальца правой руки.
|
| на станции Айфорд
|
| Холмс:
| – Эй, любезный!
|
| Носильщик:
| – Да, сэр!
|
| Холмс:
| – Когда сгорел этот прекрасный дом?
|
| Носильщик: | – Четыре дня назад, сэр.
|
| Холмс:
| – Тот дом, в котором вы были, мистер Хэдерли?
|
| Хэдерли:
| – Этот дом? Нет, дом того немца находился в семи милях от станции. Когда мы садились в машину, она была очень чистая. Когда приехали, она была уже довольно грязная. Я это точно заметил.
|
| Холмс:
| – В том-то и дело, что машина сначала была чистая. Грязной она стала после того, как вас полчаса возили по ухабам вокруг этого дома.
|
| Ватсон:
| – А что же вы не сказали, что он сгорел, мистер Хэдерли?
|
| Хэдерли:
| – Я не знал, что этот дом сгорел.
|
| Холмс:
| – Да, занятно. Огонь от вашей керосиновой лампы, попавшей под пресс, конечно, перекинулся на стены... а они, увлекшись погоней, ничего этого и не заметили.
|
| Хэдерли:
| – Вот он! "Крупп". Дрезден.
|
| Ватсон:
| – Вне всякого сомнения, этот пресс был использован для чеканки чего-то такого, что было покрыто амальгамой. Которая, как вы говорите, была похожа на серебро. Что же это могло быть такое?
|
| Холмс:
| – Здесь стояла какая-то телега. Грузили ящики. Тяжёлые. Фунтов по 250. Работало 3 человека. Лошадь – тяжеловоз, бельгийский першерон. А-ха-ха, старый знакомый! Изумительно сделанный фальшивый шиллинг.
|
| в кабинете Майкрофта Холмса
|
| Холмс:
| – Мы не понимаем, что ты там говоришь, Майкрофт.
|
| Майкрофт:
| – Я выдержал 42 минуты. Вполне достаточно, чтобы переждать газовую атаку. Ваше участие в этом деле и его блестящее завершение, джентльмены, было весьма своевременным.
|
| Холмс:
| – А в чём ты, собственно, видишь наше блестящее завершение?
|
|
| – Найдено недостающее звено в цепи доказательств, что производством фальшивых денег на территории Великобритании занимается Германская империя. В Британском казначействе скопилось уже достаточное количество таких же вот экспонатов. Теперь мы можем без колебаний отдать приказ о производстве на территории Германии фальшивых денег. С тем, чтобы сбалансировать перекос в нашей национальной экономике перекосом в экономике Германии.
|
| Ватсон:
| – Но, может быть, инженер Хэдерли ошибся, приняв фальшивомонетчика за немца?
|
| Холмс:
| – Вот именно. (телефонный звонок)
|
| Майкрофт:
| – Холмс слушает. По данным адмирала Каунти, население Сиама этой весной составляло три миллиона двести двадцать тысяч семьдесят шесть человек. При стабильном приросте населения в 3 и 216 тысячных процента, я грубо прикинул в уме, и у меня вышло, что к сегодняшнему дню прирост населения должен быть 42 тысячи 250 или 260 младенцев. Бернард, это не страшно.
|
| Холмс:
| – Э, двести пятьдесят четыре.
|
| Майкрофт:
| – Здравствуй, Шерлок. Здравствуй, мой мальчик.
|
| Холмс:
| – Мы ещё ничего не знаем, а ты уже делаешь внешнеполитические выводы.
|
| Майкрофт:
| – Я сейчас приглашу сюда нашего премьер-министра, лорда Беллинджера. И ты вместе со своим другом – здрасьте, Ватсон! – ознакомишься под большим секретом с письмом, которое мы получили вчера. Минутку. Ага. Вот, он уже отвечает. Письмо пропало! Тебе ещё рано уходить на покой. За этим стоит судьба страны. Ты должен, теперь именно должен, встретиться с премьер-министром. Но обязательно частным образом. Полицию к этому делу примешивать нельзя ни в коем случае. Где ты его можешь принять? Бейкер-стрит, 221-би. И ещё, Шерлок. Хочу тебе дать братский совет. Поскольку ты будешь иметь дело не с уголовным миром, а с политиками, не верь никому, ни единому слову!
|
| на мотоцикле
|
| Холмс:
| – Мой брат Майкрофт – самый незаменимый человек в Великобритании. И если верно, что он состоит на службе у Британского правительства, то так же верно и то, что подчас он и есть само Британское правительство.
|
| Ватсон:
| – А как же король?
|
| Холмс:
| – Ни король, ни его покойная бабушка, королева Виктория, ни шагу не делали без советов Майкрофта Холмса.
|
| у дверей дома 221b на Бейкер-стрит
|
| Смит:
| – Добрый день, джентльмены. Что вам угодно?
|
| Ватсон: | – Добрый день.
|
| Холмс:
| – Добрый день. Разрешите нам войти.
|
| в гостиной 221b
|
| Смит:
| – Прошу вас, прошу вас, джентльмены.
|
| Холмс:
| – Мы когда-то проживали в этом доме, а сегодня нам назначено здесь свидание. Скажите, нельзя ли воспользоваться для встречи хотя бы вот этой гостиной?
|
| Смит:
| – Согласно желанию бывшей хозяйки этого дома, джентльмены, это единственная гостиная, которая не перешла в собственность нашей компании. Миссис Хадсон выразила намерение создать здесь музей в память об одном историческом лице доброй старой Англии, о котором мы с вами, джентльмены, уже мало что знаем. Ну вот разве что имя его. Холмс. Да-да. Мистер Шерлок Холмс. Письма на это имя с различного рода просьбами, мольбами о помощи регулярно получает наша широко известная строительная компания. Надо полагать, что мистер Холмс был весьма влиятельным деловым человеком, который...
|
| Холмс:
| – Извините, любезный?
|
| Смит:
| – Э, Смит.
|
| Холмс:
| – Так вот, мистер Смит. Мы с другом на некоторое время здесь останемся. В качестве экспонатов будущего музея. Кстати, познакомьтесь, мой друг – доктор Ватсон.
|
| Смит:
| – Очень приятно.
|
| Холмс:
| – И принесите, пожалуйста, всю почту, которая приходила за это время на моё имя.
|
| Смит:
| – Слушаюсь, сэр.
|
| Ватсон:
| – Когда вы погибли в Швейцарии, и мы с миссис Хадсон оплакивали вас, эта милейшая женщина уже тогда была намерена устроить здесь ваш музей.
|
| Холмс:
| – Почему же только мой? Самоустраняетесь, друг мой? Не выйдет. Вы такой же пропахший нафталином экспонат, как и я.
|
| Смит:
| – К вам премьер-министр Великобритании лорд Томас Беллинджер и министр по европейским делам сэр Трелони Хоуп. Прикажете впустить?
|
| Холмс:
| – Просите.
|
| Смит:
| – Слушаюсь.
|
| Беллинджер:
| – Мистер Холмс!
|
| Холмс:
| – Прошу. Прошу. Мой друг и коллега доктор Ватсон.
|
| Хоуп:
| – Документ, о котором идёт речь, настолько важен, что его оглашение легко может привести к международному конфликту, и если поиски, которые будут вестись, не могут вестись в совершенной тайне, то пусть лучше они не ведутся совсем, ибо документ похищен, чтобы придать его широкой огласке.
|
| Холмс:
| – При каких обстоятельствах исчез этот документ?
|
| Хоуп:
| – Это письмо, полученное шесть дней назад. Я не решался хранить его у себя в министерском сейфе и каждый вечер уносил его к себе домой на Уайтхолл-террас, где хранил в специальной шкатулке для официальных бумаг, запертой на ключ. Я уверен, что вчера оно ещё было там. Сегодня утром оно исчезло. Мистер Холмс...
|
| Беллинджер:
| – Да! О...
|
| Хоуп:
| – Шкатулка стояла у зеркала на моем туалетном столике. Всю ночь. Сплю я чутко, жена моя тоже, и мы готовы поклясться, что в комнату ночью никто не входил.
|
| Холмс:
| – В котором часу вы обедаете?
|
| Хоуп:
| – В половине восьмого, мистер Холмс.
|
| Холмс:
| – А когда вы легли спать?
|
| Хоуп:
| – В половине двенадцатого. Жена моя была в театре, я ждал её, и мы вошли в спальню ровно в половине двенадцатого.
|
| Холмс:
| – Но ваша жена, конечно, знала об этом письме?
|
| Хоуп:
| – Нет, сэр. Я ничего не говорил своей жене до сегодняшнего утра, пока не обнаружил пропажи.
|
| Беллинджер:
| – Я всегда знал, как велико у вас чувство долга, сэр. Не сомневаюсь, что в столь важном и секретном деле оно оказалось бы сильнее даже самых тесных семейных уз.
|
| Холмс:
| – А теперь, сэр, я должен получить более точное представление, что это за документ и почему его исчезновение повлечёт за собой столь серьёзные последствия.
|
| Беллинджер:
| – Мистер Холмс. Письмо было в длинном, узком голубом конверте. На красной печати сургучной был изображён приготовившейся к нападению лев! Адрес был написан крупным, твёрдым почерком.
|
| Холмс:
| – Эти подробности, конечно, очень интересны и существенны. Но мне нужно знать содержание письма, о чём в нем говорилось.
|
| Беллинджер:
| – Это государственная тайна. Если с помощью ваших необычайных, как говорят, способностей вам удастся обнаружить, согласно моему описанию, конверт вместе с его содержимым, вы заслужите благодарность своей страны и получите любое вознаграждение, какое только будет в наших возможностях.
|
| Холмс:
| – Я очень сожалею, джентльмены, что не смогу вам помочь. И считаю дальнейшее продолжение нашего разговора бесполезной тратой времени.
|
| Беллинджер:
| – Я не привык, сэр!
|
| Хоуп:
| – Я согласен с вами, сэр.
|
| Беллинджер:
| – Хорошо! Я расскажу вам всё. Я целиком полагаюсь на вашу скромность и на скромность вашего коллеги, доктора Ватсона. Я взываю к вашему патриотизму, джентльмены.
|
| Ватсон:
| – Вы можете вполне довериться нам.
|
| Беллинджер:
| – Так вот, это письмо одного иностранного монарха. Он обеспокоен недавним расширением наших колоний. Письмо было написано в минуту раздражения. Наведение справок показало, что его министры ничего не знают об этом письме. К тому же, тон письма чрезвычайно резкий и опубликование его, несомненно, взволновало бы общественное мнение Англии. И даже более, могу сказать, не колеблясь – через неделю после опубликования этого письма наша страна будет вовлечена в большую войну. Да, это он. Совершенно верно. И именно это письмо, которое, возможно, повлечёт за собой миллионные расходы, гибель сотен тысяч людей, исчезло. Самым загадочным образом. Весьма возможно, что в настоящий момент оно несётся по назначению с такой скоростью, какую только способен развить пароход. Теперь, мистер Холмс, что вы посоветуете предпринять?
|
| Холмс:
| – Обратимся к фактам. Скорее всего, письмо пропало между половиной восьмого и половиной двенадцатого, когда шкатулка оставалась без присмотра. Следовательно, если письмо пропало вчера вечером, где оно может находиться сейчас? Вероятно, для нас оно уже недосягаемо. Вы полагаете, сэр, что война неизбежна, если документ не будет возвращён?
|
| Беллинджер:
| – Думаю, она вполне возможна.
|
| Холмс:
| – Тогда готовьтесь к войне.
|
| Беллинджер:
| – Это жестокие слова. Если в течение дня произойдут новые события, мы сообщим вам об этом, мистер Холмс. И вы, разумеется, информируйте нас о результатах ваших собственных расследований.
|
| Холмс:
| – Положение отчаянное.
|
| Смит:
| – Ваша почта, сэр.
|
| Холмс:
| – Спасибо, Смит. Положите куда-нибудь. На такую смелую игру с письмом способны только три резидента: Оберштейн, Ля Ротьер, Эдуардо Лукаш. Нам придётся встретиться со всеми тремя.
|
| Ватсон:
| – Эдуардо Лукаш с Годольфин-стрит?
|
| Холмс:
| – Угу.
|
| Ватсон:
| – Вы с ним не сможете встретиться.
|
| Холмс:
| – Почему?
|
| Ватсон:
| – «Убийство в Вестминстере. Мистер Эдуардо Лукаш, хорошо известный в обществе как обаятельный человек, был холост, несмотря на свои 44 года. Он был убит ударом ножа прямо в сердце. Нож, которым было совершено убийство, оказался кривым индийским кинжалом, взятым из коллекции восточного оружия, украшавшего одну из стен комнаты». Удивительное совпадение!
|
| Холмс:
| – Нет, дорогой друг. Это не совпадение. История с письмом и убийство произошли одно за другим и имеют прямую связь, которую нам с вами и предстоит обнаружить.
|
| Ватсон:
| – Но теперь полиция всё узнает.
|
| Холмс:
| – Полиция знает то, что видит на Годольфин-стрит. А то, что произошло на Уайтхолл-террас, знаем только мы двое. И потом, есть одно немаловажное обстоятельство, которое сразу обратило на себя моё внимание. Дело в том, что Годольфин-стрит, на которой убит Эдуардо Лукаш, находится всего в нескольких минутах ходьбы от Уайтхолл-террас. А Ля Ротьер и Оберштейн, о которых я вам говорил, живут на другом конце Лондона. Это незначительная деталь. Но может оказаться решающей.
|
| Смит:
| – Мистер Холмс. К вам очень красивая и очень знатная дама.
|
| Холмс:
| – Кто же это?
|
| Смит:
| – Леди Хильда Трелони Хоуп.
|
| Леди Хильда:
| – Добрый день, джентльмены.
|
| Холмс:
| – Добрый день, миледи.
|
| Ватсон:
| – Добрый день.
|
| Леди Хильда:
| – Мистер Холмс, у вас был мой муж, мистер Хоуп.
|
| Холмс:
| – Да-да. Прошу вас.
|
| Леди Хильда:
| – Благодарю вас. Я умоляю вас не говорить моему мужу о том, что я приходила сюда.
|
| Холмс:
| – Ваша светлость ставит нас в весьма щекотливое положение. К сожалению, я вам ничего не могу обещать заранее.
|
| Леди Хильда:
| – Мистер Холмс, я буду с вами совершенно откровенна. Между моим мужем и мной нет никаких тайн. Кроме политики. Однако, я узнала, что вчера вечером у нас в доме случилось нечто весьма неприятное, пропал какой-то документ. Но так как это касается политики, то мой муж отказывается объяснить мне, в чём дело. А ведь это очень важно. Поймите, мистер Холмс, это очень важно, чтобы я знала всё. Кроме членов правительства, вы единственный человек, который знает правду. Умоляю вас, объясните мне, что произошло и каковы могут быть последствия?
|
| Холмс:
| – Миледи, вы требуете от нас невозможного.
|
| Ватсон:
| – Вы должны нас понять, миледи. Если ваш муж находит, что вам лучше оставаться в неведении относительно данного дела, как можем мы, с которых взяли слово хранить эту тайну, открыть вам то, что он хотел бы скрыть? Вы не должны спрашивать нас об этом. Вы должны спросить вашего мужа.
|
| Леди Хильда:
| – Я спрашивала его. Я пришла к вам, пользуясь последней возможностью. Но если даже вы не можете дать мне откровенный ответ, то вы очень обяжете меня, ответив мне на один вопрос.
|
| Ватсон:
| – Какой, миледи?
|
| Леди Хильда:
| – Может ли этот случай повредить политической карьере моего мужа?
|
| Ватсон:
| – Видите ли, миледи... Если это дело не будет улажено, оно может, конечно, иметь весьма прискорбные последствия.
|
| Леди Хильда:
| – А каковы могут быть эти последствия?
|
| Ватсон:
| – Миледи, вы снова задаёте вопрос, на который мы не в силах ответить.
|
| Леди Хильда:
| – Если так... Я не стану отнимать у вас время. Я не упрекаю вас, мистер Холмс, за то, что вы отказались быть со мной откровенным. Я также надеюсь, что вы, доктор Ватсон, не подумаете обо мне дурно, потому что я искренне стараюсь разделить заботы своего мужа даже против его воли. Да, ещё раз прошу вас, пожалуйста, не говорите ему о моём посещении.
|
| Холмс:
| – Ну, Ватсон, прекрасный пол – это уже по вашей части. Интересно, что вы думаете о визите этой дамы? Какую игру она ведёт?
|
| Ватсон:
| – Но ведь она всё очень ясно объяснила.
|
| Холмс:
| – Да.
|
| Ватсон:
| – Беспокойство её было так естественно, а горе очевидно.
|
| Холмс:
| – Но вы не забывайте, что она принадлежит к той касте, которая прекрасно умеет скрывать свои чувства.
|
| Ватсон:
| – Она была очень взволнована.
|
| Холмс:
| – Да, она настойчиво пыталась убедить нас, что действует в интересах своего мужа и поэтому должна всё знать. Непонятно, что всё это должно было значить. Кстати, вы заметили, Ватсон, она сразу же села против света – очевидно, чтобы мы не могли разглядеть её лицо.
|
| Ватсон:
| – Она села, не выбирая места.
|
| Холмс:
| – Да. Женщин трудно понять. Помните ту, в Маргете? Ну которую я заподозрил в страшном коварстве за излишнее волнение?
|
| Ватсон:
| – А потом оказалось, что у неё просто не был напудрен нос!
|
| Холмс:
| – Да! (хохочут) Нет, это просто невозможно строить какие-нибудь предположения на таком неверном материале!
|
| на Годольфин-стрит
|
| Холмс:
| – Рад вас видеть в добром здравии после стольких лет!
|
| Лестрейд:
| – О-о-о!
|
| Ватсон:
| – Приветствую вас.
|
| Лестрейд:
| – Здрасьте!
|
| Холмс:
| – Скажите, Лестрейд, вы ж теперь почётный пенсионер Скотленд-Ярда. Как случилось, что вы занялись этим делом?
|
| Лестрейд:
| – Да я инструктирую молодого коллегу. Вот, знакомьтесь. Инспектор Питкин. А вы-то как оказались здесь, а?
|
| Холмс:
| – Я знавал хозяина этого дома, и мы с доктором Ватсоном решили взглянуть на печальное место происшествия.
|
| Лестрейд:
| – А, взгляните, взгляните. Мистер Питкин, по форме доложите, что у нас есть. По форме!
|
| Питкин:
| – Убитый Эдуардо Лукаш был выдающимся лингвистом. И вёл огромную переписку. Кроме того, он регулярно собирал разного рода сплетни и слухи, что зафиксировано в его бумагах, которые оказались нетронутыми. Его отношения с женщинами, по-видимому, носили беспорядочный характер, что следует из другой его картотеки, которая также была не тронута после убийства. В комнате находилось много ценных вещей, но ничего не было взято. Вот фотографический портрет Эдуардо Лукаша, который мы увеличили в Скотленд-Ярде методом светотипии с тем, чтобы...
|
| Лестрейд:
| – Переходите к мадам. Покажите её фото.
|
| Питкин:
| – Пожалуйста, перехожу к мадам. Мадам Анри Фурнэ. Мадам проживает в Париже на улице Аустерлиц. Французская полиция в специальной каблограмме сообщила нам, что она только что вернулась из поездки в Лондон, а в данный момент находится в психиатрической клинике по причине острого расстройства рассудка. Сличение фотографий по методу Маккормика-Ллойда дало возможность установить с вероятностью девяносто восьми процентов, что муж мадам Анри Фурнэ и мистер Лукаш – одно лицо. Что покойный жил двойной, а точнее, тройной жизнью в Лондоне, Берлине и Париже.
|
| Лестрейд:
| – Вот!
|
| Питкин:
| – Что он убит своей женой на почве ревности. Но она не может быть привлечена к уголовной ответственности по статье 12746 Кодекса Британской империи по причине невменяемости.
|
| Лестрейд:
| – Всё?
|
| Питкин:
| – Всё. (Лестрейд и Холмс смеются)
|
| Лестрейд:
| – Дело, как говорится, в шляпе, Холмс. Ну, какие мы кадры вырастили в нашей конторе? Ну, прошу. Итак, картина убийства в результате нашего расследования нам представляется как живая. Вот. Она его выследила. Потом подошла тихонько к двери. Он впустил её. Не мог же он держать её на улице. Сцена ревности была так ужасна, борьба была такой, что всё кругом было... Вот. Стулья были разбросаны, и один стул он даже держал в руках. Вот. Как бы защищаясь им, как бы защищаясь. И она, наконец, ударила кинжалом – О-о-о! – и Лукаш падает замертво на ковёр. А-а-а...
|
| Холмс:
| – Несчастный, как видно, потерял много крови. Взгляните, Ватсон. Странно. На ковре есть пятно крови. С обратной стороны ковра тоже есть. А на паркете его нет. Как это понимать, Ватсон?
|
| Ватсон:
| – Как это понимать, инспектор?
|
| Лестрейд:
| – Как это понять, Питкин, а?
|
| Питкин:
| – Мы тут ничего не трогали. После того, как преступление было обнаружено, мы, согласно инструкции 237-й по следственному отделу Скотленд-Ярда, тщательно следим за тем...
|
| Лестрейд:
| – Правильно!
|
| Питкин:
| – ...чтобы все вещи оставались на своих местах. День и ночь в квартире дежурит констебль. Я полностью исключаю элемент мистики в данном конкретном случае и думаю, что пятно найдётся.
|
| Лестрейд:
| – Найдётся? Как?
|
| Питкин:
| – Я оказался прав! Если ковёр положить так, пятна приходятся друг над другом!
|
| Лестрейд:
| – Кто поднимал ковёр? И зачем? А?
|
| Холмс:
| – Скажите, пожалуйста, инспектор, а полицейский, который сейчас за дверью, находился здесь неотлучно?
|
| Лестрейд:
| – Да!
|
| Питкин:
| – Да.
|
| Холмс:
| – Тогда, Лестрейд, вот вам мой совет: немедленно допросите полицейского. Сделайте это наедине, он скорее сознается. Спросите его, почему он посмел впустить сюда постороннего человека. Считайте, что это доказано. Скажите ему, что вы всё знаете, и если он будет выкручиваться, припугните его как следует.
|
| Лестрейд:
| – Я выжму из него всё! Питкин, за мной!
|
| Холмс:
| – Ватсон, прикройте дверь, скорее.
|
| Ватсон:
| – Идут.
|
| Холмс:
| – Пусто.
|
| Лестрейд:
| – Уф! Наконец-то он сознался. Хе-хе-хе. А? Макферсон, расскажите о вашем непростительном поведении этим джентльменам! А?
|
| Макферсон:
| – Сэр! У меня ничего такого и в мыслях не было. Вчера вечером сюда вошла женщина. Сказала, что ошиблась номером дома. Мы поговорили. Скучно ведь стоять одному здесь целый день. Она попросила показать место, где произошло убийство. Сказала, что прочла об этом в газете. Очень приятная молодая женщина. Я подумал, что не будет ничего дурного, если я ей покажу. И когда она посмотрела на пол и увидела пятно, она упала и лежала, как мёртвая. Я пошёл на кухню за водой, а потом, когда я вернулся, её уже не было. Она очнулась и ушла, сэр!
|
| Питкин:
| – Это вам урок, констебль Макферсон, чтобы вы не обманывали нас!
|
| Лестрейд:
| – О!
|
| в доме сэра Трелони Хоупа
|
| Дворецкий:
| – Что вам угодно, джентльмены?
|
| Холмс:
| – Нам угодно видеть леди Хильду Трелони Хоуп.
|
| Леди Хильда:
| – Мистер Холмс! Это просто нечестно, неблагородно. Я уже говорила вам, что хотела бы сохранить мой визит к вам в тайне. Или, может быть, вы, доктор Ватсон, намерены изучить жизнь высшего света, чтобы потом описать её в своих сочинениях?
|
| Ватсон:
| – Извините, миледи, но...
|
| Холмс:
| – К сожалению, миледи, у нас не было другого выбора. Мне поручили найти этот чрезвычайной важности государственный документ и поэтому, прошу вас: отдайте письмо мне.
|
| Леди Хильда:
| – Вы оскорбляете меня, мистер Холмс.
|
| Ватсон:
| – Послушайте, миледи, это бесполезно. Верните письмо.
|
| Леди Хильда:
| – Вас проводит дворецкий.
|
| Холмс:
| – Миледи, если вы позовёте дворецкого, это только ухудшит ваше положение. Верните письмо и всё уладится. Доверьтесь нам и мы сумеем вам помочь. В противном случае я вынужден буду выдать вас.
|
| Ватсон:
| – К сожалению, миледи.
|
| Леди Хильда:
| – Вы пытаетесь запугать меня. Это очень неблагородно с вашей стороны, джентльмены, явиться сюда для того, чтобы угрожать женщине.
|
| Холмс:
| – Я знаю...
|
| Ватсон:
| – Прошу вас, миледи.
|
| Холмс:
| – ...что вы были у Эдуардо Лукаша и передали ему письмо.
|
| Ватсон:
| – Присядьте.
|
| Холмс:
| – Я знаю, что вчера вечером хитростью вы проникли в его кабинет и вынули письмо из тайника под ковром.
|
| Ватсон:
| – Прошу вас. Вам станет лучше.
|
| Леди Хильда:
| – Вы сошли с ума, мистер Холмс.
|
| Ватсон:
| – Прошу вас, сядьте, миледи. Он ничего не будет говорить, пока вы не сядете. Это я вам говорю как врач.
|
| Леди Хильда:
| – Благодарю вас.
|
| Холмс:
| – Полицейский вас опознал.
|
| Леди Хильда:
| – Я продолжаю утверждать, что вы находитесь во власти какой-то... какой-то нелепой фантазии.
|
| Холмс:
| – Мистер Трелони Хоуп дома?
|
| Дворецкий:
| – Он будет дома, сэр, через 15 минут.
|
| Холмс:
| – Хорошо. Мы подождём.
|
| Леди Хильда:
| – Пожалуйста, пощадите меня мистер Холмс, умоляю вас, ради бога, только ему не говорите, только ему не говорите, пожалуйста, ничего!
|
| Ватсон:
| – Прошу вас, встаньте, миледи.
|
| Холмс:
| – Отдайте письмо.
|
| Леди Хильда:
| – Оно у меня. Там. Вот письмо. Лучше б я никогда его не видела.
|
| Холмс:
| – Да... Как же его теперь вернуть?
|
| Ватсон:
| – Элементарно, Холмс. Нужно положить его обратно. В шкатулку.
|
| Холмс:
| – Просто и гениально. Браво, Ватсон! Где шкатулка?
|
| Ватсон:
| – В спальне.
|
| Холмс:
| – Будьте любезны, принесите её сюда. Надеюсь, Ватсон, вы никогда ничего не будете писать об этом деле, в котором мы не проявили должной сообразительности.
|
| Ватсон:
| – Я, конечно, не проявил, но вы...
|
| Холмс:
| – Нет. Обстоятельства всё время опережали нас. Мы с вами катились, как два бильярдных шара в лузу.
А чем вы открывали её раньше?
|
| Леди Хильда:
| – Ключом. Я брала ключ у мужа. Только он об этом не знал.
|
| Холмс:
| – Скверно. У вас есть шпилька?
|
| Леди Хильда:
| – Да.
|
| Холмс:
| – Дайте, пожалуйста.
|
| Леди Хильда:
| – А! Прошу.
|
| Холмс:
| – Вот так иногда при помощи женской шпильки можно проникнуть в государственную тайну. Прошу. Так что мой друг доктор Ватсон не будет писать о вас ни повести, ни рассказов. Ну разве что стихи.
|
| Ватсон:
| – Я никогда не писал стихов, даже когда ухаживал за миссис Ватсон.
|
| Холмс:
| – А, ну вот это напрасно, друг мой.
|
| Леди Хильда:
| – Я чрезвычайно признательна вам, мистер Холмс... Сколько я вам должна?
|
| Холмс:
| – Леди Хильда. Выгораживая вас, я беру на себя слишком много. И поэтому в благодарность вы должны рассказать мне, зачем вы всё это сделали.
|
| Леди Хильда:
| – Эдуардо Лукаш давно преследовал меня, мистер Холмс. Ещё с тех времён, когда мой муж служил посланником в Берлине. Я имела неосторожность часто принимать его у себя. Муж, кстати, тоже хорошо его знал. Последнее одолжение, которое я сделала ему в Германии, это было приобретение там на моё имя какого-то гидравлического пресса, который потом был почему-то тайно переправлен к нам на остров. И вот недавно Лукаш появился в Лондоне, назначил мне свидание, сказал, что выдаст меня за немецкую шпионку, опозорит, опубликует письма, которыми мы обменивались. Если я не принесу ему какой-то документ, который, по его словам, хранится у моего мужа в шкатулке для депеш. Лукаш уверял меня, что это ничуть не повредит моему мужу, наоборот, разрядит напряжённость в его служебных делах. Поставьте себя на моё место, мистер Холмс. Доктор Ватсон, что я должна была делать?
|
| Ватсон:
| – Рассказать обо всём мужу.
|
| Леди Хильда:
| – Нет, я не могла, я не могла. Я совершила кражу, мистер Холмс. Я воспользовалась ключом мужа, открыла шкатулку, взяла документ и отнесла его на Годольфин-стрит.
|
| Холмс:
| – И что же произошло там, миледи?
|
| Леди Хильда:
| – Я пришла к нему в дом, оставив за собой дверь полуоткрытой, потому что я боялась остаться наедине с этим человеком. И я помню, что когда я входила в дом, на улице стояла какая-то женщина. Я отдала ему документ, он вручил мне квитанцию на приобретение пресса и наши письма. В это мгновение на лестнице послышался шум, в коридоре раздались шаги, и Лукаш быстро откинул ковёр, сунул документ в какой-то тайник и снова положил ковёр на место. То, что произошло потом, было похоже на какой-то кошмар. Я видела безумное лицо женщины, которая кричала по-немецки: «Я ждала не напрасно, наконец-то я застала тебя с ней!»... Я видела, как он схватил стул, а в её руке блеснул кинжал. И... я выскочила из этого дома и только на следующее утро из газет узнала о страшном убийстве. Я следила за домом Лукаша, но дверь ни разу не оставалась открытой. Наконец, я сделала последнюю попытку, вы уже знаете, как мне удалось достать письмо. Я принесла его домой и пыталась уничтожить. Боже мой, я слышу шаги мужа на лестнице.
|
| Холмс:
| – Миледи!
|
| Леди Хильда:
| – Мистер Холмс!
|
| Хоуп:
| – Ну? Есть новости, мистер Холмс? Есть?
|
| Холмс:
| – Во всяком случае, у меня появилась некоторая надежда.
|
| Хоуп:
| – Слава богу. Премьер-министр обедает у нас, могу я его порадовать? А! У него стальные нервы, доктор, но я знаю, что он почти не спит с тех пор, как случилось это страшное происшествие. Прошу. Джекобс, будьте добры, пригласите премьер-министра к нам, наверх. Мистер Холмс, доктор Ватсон. Леди Хильда Трелони Хоуп. Я думаю, вам будут не интересны наши разговоры о политике. Через несколько минут мы присоединимся к вам в столовой. Мистер Холмс...
|
| Дворецкий:
| – Премьер-министр Великобритании сэр Томас Беллинджер!
|
| Холмс:
| – Господин премьер министр! Я навёл самые тщательные справки, где только возможно, и убедился, что причин для волнений нет никаких.
|
| Беллинджер:
| – Но этого недостаточно, мистер Холмс. Мы не можем жить на вулкане! Благодарю вас. Нам нужно знать определённо. Садитесь, джентльмены.
|
| Холмс:
| – Чем больше я думаю об этом деле, тем больше убеждаюсь, что письмо вообще не покидало пределы этого дома.
|
| Хоуп:
| – Мистер Холмс!
|
| Холмс:
| – Но в противном случае его бы давным-давно опубликовали.
|
| Хоуп:
| – Но какой же смысл взять его, чтобы потом спрятать в этом же доме?
|
| Ватсон:
| – А мы не уверены, что его вообще взяли.
|
| Хоуп:
| – Но как же тогда оно исчезло из шкатулки?
|
| Ватсон:
| – А мы не уверены, что оно вообще исчезало из шкатулки.
|
| Хоуп:
| – Сейчас не время шутить, доктор. Я уверен, что его там нет.
|
| Беллинджер:
| – Но это легко проверить, Хоуп. Прикажите принести шкатулку сюда.
|
| Хоуп:
| – Джекобс! Я прошу вас, принесите сюда мою шкатулку для официальных бумаг. Это бесполезная трата времени, но если это устроит вас, вас и вас – можно проверить.
|
| Ватсон:
| – А вы с тех пор не заглядывали в шкатулку?
|
| Хоуп:
| – Нет, это совершенно бесцельно.
|
| Холмс:
| – Могли письма не заметить.
|
| Ватсон:
| – Кто знает, кто знает. Ведь там, наверное, ещё были документы? Оно могло затеряться среди них.
|
| Хоуп:
| – Письмо лежало сверху.
|
| Холмс:
| – Кто-нибудь тряхнул шкатулку, оно и переместилось.
|
| Хоуп:
| – Нет! Нет! Я вынимал всё! Спасибо, Джекобс. Поставьте шкатулку сюда. Вы свободны. Вот шкатулка, джентльмены. А вот ключ, я всегда его ношу на цепочке от часов. Вот бумаги. Всем видно? Вам? Вам? Вам? Письмо лорда Мерроу. Доклад сэра Чарльза Харди. Меморандум из Белграда. Сведения о русско-германских хлебных налогах. Письмо из Мадрида. Донесение от лорда Флауерса. А... Что это, боже мой? Лорд Беллинджер...
|
| Беллинджер:
| – Хоуп!
|
| Хоуп:
| – Беллин... джер...
|
| Беллинджер:
| – Этот конверт!
|
| Хоуп:
| – Лев!
|
| Беллинджер:
| – Письмо на месте. Поздравляю вас, Хоуп!
|
| Хоуп:
| – Благодарю вас.
Благодарю вас, сэр! Ох, какая тяжесть упала с моих плеч...
|
| Беллинджер:
| – Я всегда верил вам, Хоуп. Ну, ну, ну.
|
| Хоуп:
| – А где жена? Я должен обрадовать её.
|
| Беллинджер:
| – Ступайте.
|
| Хоуп:
| – Хильда! Хильда!
|
| Беллинджер:
| – Мистер Холмс! Вы уверены, что письмо никогда не исчезало из шкатулки?
|
| Холмс:
| – Я уверен, что дело окончено. И никогда бы не решился, господин премьер-министр, занимать ваше драгоценное время рассказом о своих профессиональных тайнах.
|
| Ватсон:
| – Да. Не только у вас, у государственных мужей, но и у нас, скромных частных сыщиков, есть профессиональные тайны.
|
| Беллинджер:
| – Благодарю вас!
|
| в гостиной 221b
|
| Смит:
| – Здесь побывала рота королевских сапёров, которая провела вам в эту гостиную полевой телефон, вот он, мистер Холмс. Почтовой корреспонденции за истекший период времени не поступало. Приходил молодой человек с забинтованной рукой, вот его визитная карточка, инженер-гидравлик Виктор Хэдерли. Он принёс вам вот эту газету, просил показать вам вот эти фотографии в разделе полицейской хроники – мистер Лукаш и мадам Фурнэ – и просил передать вам следующие слова: "Это они". Всё, мистер Холмс, какие будут указания?
|
| Холмс:
| – Яичницу с грудинкой. Мне и доктору Ватсону.
|
| Смит:
| – Слушаюсь.
|
| Холмс:
| – А... Смит!
|
| Смит:
| – Да?
|
| Холмс:
| – Научите меня пользоваться этой штукой.
|
| Ватсон:
| – Я научу вас, Холмс. Ступайте, Смит. Очень есть хочется.
|
| Смит:
| – Слушаюсь.
|
| Ватсон:
| – Держите. Центральная.
|
| Холмс:
| – Центральная?
|
| Ватсон:
| – Квартиру Майкрофта Холмса.
|
| Холмс:
|
– Квартиру Майкрофта Холмса! А там говорят, что он во дворце.
|
| Ватсон:
| – Соедините с дворцом.
|
| Холмс:
| – Майкрофт? Майкрофт. Да, день прошёл впустую. Да. Мы с Ватсоном только и делали, что были свидетелями событий, которые происходили сами собой. Нет, письмо на месте. Да. Инженер Хэдерли сам обнаружил своих фальшивомонетчиков на страницах "Санди Таймс". Да, времена меняются, и нам с доктором Ватсоном не удаётся тряхнуть стариной. Да. Нет, уезжаю в деревню. Я... я... я заеду к тебе. Чтобы взять насос для масла и фильтры. Для моего соседа в Суссексе.
|
